Практически неделю наблюдаю. Можно уже кратенько выразить кристаллизовавшиеся мысли.
1) Не знаю, как другие народы планеты, подозреваю, что и там не ангелы. А тот, к которому принадлежу и я - завидущий и загребущий, если коротко. Светлана Алексиевич - белорусская писательница. Не русская (русскоязычная - да). И уж тем паче не российская.
Кроме того, есть такие штуки, как свершившиеся факты. Они, как учит нас поговорка - упрямые вещи. Я понимаю, господа, что Нобелевка политизирована, что там сидят сплошь русофобы, что это вообще не литература, а интервью, что, наконец, любой из вас мог бы написать не хуже, а наоборот, гораздо лучше.
Только вот Нобелевку уже получила Алексиевич. Получите свои, и тогда будет о чём побеседовать.

2) Моя личная оценка значимости Нобелевской премии по литературе такова. Я не в курсе, насколько политизирован комитет. Я там в кулуарах не сидел. Не могу сказать и за всю Одессу - то есть за всех, кому она присуждалась - не читал и половины, даже десятой части пожалуй. Даже в переводах, не говоря - в оригиналах. Дик еси и малообразован.
Но русскоязычных-то читал все 100% - то есть теперь шестерых, и таки в подлинниках, как ни странно. И вообще довольно много читал - люблю. И имею сказать следующее: я могу не во всем соглашаться с Солженицыным или Буниным, я могу не воспринимать некоторых стихов Бродского. Но я не могу ни о них, ни об остальных троих сказать не кривя душой: "Их книги не увлекли меня и оставили равнодушным". Так что корреляция лично моих оценок с выводами Нобелевского комитета в части по крайней мере, русскоязычных авторов, весьма велика.

3) Давно понял, что по-настоящему серьёзные и незаурядные творения человеческие - неважно, в искусстве, в науке ли, в других ли сферах деятельности - неудобны. Неудобоваримы. Невпихуемы.
Внимание! Для тех, кто, возможно, захочет вывернуть мои слова, или просто не поймёт - неудобоваримое вовсе не обязательно есть выдающееся. Но выдающееся при этом всегда стоит кому-то поперёк глотки. И подозреваю, что чем более незаурядно оно - тем большему количеству.
И ещё. Как наука, так и искусство в высших проявлениях своих - аморальны. Вам это не нравится? Утрётесь.
Потому что там, где начинается мораль, начинается и самоцензура. Где-то, может, она и нужна, но в творчестве... Собственно, там, где начинается самоцензура, там творчество начинает иссякать. И чем больше первой, тем меньше второго.

Спасибо за внимание.