Сентябрь. Лето закончилось позавчера. Собственно, у нас оно почти и не начиналось в этом году. Однако, если смотреть и слушать сводки с Дальнего Востока, то понимаешь, насколько всё-таки всё относительно в этом мире.
Наша контора перешла вновь на зимнее время, работаем вечером на час больше. Это жаль, но порадуюсь тому, что денег станет чуть больше.
Дети пошли учиться. Учителя пошли учить. Я дёрну вечерком сто за здоровье и успехи тех и других. И, в очередной раз за то, что меня там нет. Каждое тридцать первое мая я обламываюсь, что у меня нет каникул. Каждое тридцать первое августа - злорадствую. Всё, ребятки, лафа кончилась! Но и там и там я рад, что обламываюсь и злорадствую со стороны.
Да! Этот отстой с трёхцветным кантиком и невнятной блямбой на груди действительно, похоже, ввели. По крайней мере - в некоторых школах. А как мы радовались в своё время... Отрицание отрицания. Здравствуйте, герр Ганс-Фридрих. А если кто-то думает, что я не отличу в девяноста процентах случаев, у кого из них родители сколько получают на самом деле, так он очень неправ. Как и тот, кто думает, что они не отличат.
Завтра вновь протрубит, прогрохочет, построят затылок в затылок -
Не станет вокруг непохожих.
А потом молчаливо уйдут по приказу,
Уже не надеясь, не веря, еще не любя.
Кроме прочего, начало учебного года означает, что машин по утрам станет заметно больше. Кстати, о новых правилах. Меня занимает вопрос - если нашим людям так прямо и сказать: "Можно ездить по трассе сто десять, или уж, во всяком случае, сто пять" - они все сразу поедут 130? Или это просто от нелюбви наших властей предержащих прямо говорить: "можно"?
Впрочем, ещё дней десять, а то и недели две, меня это будет касаться не очень. А там посмотрим.
Только я все рисую тебя, подправляя побитые осенью
Тусклые лица прохожих
И на пыльных картинах вагонных окон, и на рваной холстине небес,
Я рисую тебя... (с)
Наша контора перешла вновь на зимнее время, работаем вечером на час больше. Это жаль, но порадуюсь тому, что денег станет чуть больше.
Дети пошли учиться. Учителя пошли учить. Я дёрну вечерком сто за здоровье и успехи тех и других. И, в очередной раз за то, что меня там нет. Каждое тридцать первое мая я обламываюсь, что у меня нет каникул. Каждое тридцать первое августа - злорадствую. Всё, ребятки, лафа кончилась! Но и там и там я рад, что обламываюсь и злорадствую со стороны.
Да! Этот отстой с трёхцветным кантиком и невнятной блямбой на груди действительно, похоже, ввели. По крайней мере - в некоторых школах. А как мы радовались в своё время... Отрицание отрицания. Здравствуйте, герр Ганс-Фридрих. А если кто-то думает, что я не отличу в девяноста процентах случаев, у кого из них родители сколько получают на самом деле, так он очень неправ. Как и тот, кто думает, что они не отличат.
Завтра вновь протрубит, прогрохочет, построят затылок в затылок -
Не станет вокруг непохожих.
А потом молчаливо уйдут по приказу,
Уже не надеясь, не веря, еще не любя.
Кроме прочего, начало учебного года означает, что машин по утрам станет заметно больше. Кстати, о новых правилах. Меня занимает вопрос - если нашим людям так прямо и сказать: "Можно ездить по трассе сто десять, или уж, во всяком случае, сто пять" - они все сразу поедут 130? Или это просто от нелюбви наших властей предержащих прямо говорить: "можно"?
Впрочем, ещё дней десять, а то и недели две, меня это будет касаться не очень. А там посмотрим.
Только я все рисую тебя, подправляя побитые осенью
Тусклые лица прохожих
И на пыльных картинах вагонных окон, и на рваной холстине небес,
Я рисую тебя... (с)
